Стрелок-помощник гранатомётчика Ули думает на двух языках – на русском и киргизском. Но на русском чаще. Его полное имя – Уланбек, раньше он работал таксистом, цитировал пассажирам Толстого, Некрасова, Шекспира. Водительский рейтинг у него был 4,98. Когда началась СВО, Уланбек часто подвозил бойцов, обсуждал ситуацию с просто пассажирами. Думал. И решил – «Если Россия – страна, где я живу, и если я сам – мужчина, то обязан её защищать».
Первый боевой выход был в Красногоровке, правда, переломные бои за нее уже прошли, и Ули просто знакомился с жизнью под артиллерией и FPV-дронами. Бойцы располагались в брошенных домах, Ули там открывал книжные шкафы и читал. Один раз он читал книгу об астрономических тайнах Вселенной, но пришлось срочно перемещаться на другую точку, Ули не взял книгу, но потом понял, что очень хочется ее дочитать, и он просил бойцов, которые проходили через эту же точку, найти там книгу.
А его перебросили в поселок Желанное Второе. Зайдя в один дом, Ули застал там крупного мужчину в непонятной форме. «Ты кто и откуда?» – спросил Ули. «Со 110-ки» – ответил тот. По совпадению, Ули тоже был со 110-ки, только российской. Две 110-ки – российская и украинская – стояли друг против друга на одном участке. Но ни Ули, ни украинец об этом не знали. «Из другого батальона что ли?» - подумал Ули и посмотрел на ноги украинца – в натовских ботинках. «Руки за голову!» – закричал Ули и тут же приказал напарнику с позывным Болгарин – «Если рыпнется, стреляй прямо через меня!». Сам-то Ули был на голову ниже противника. Пленный потом рассказывал, что звать его Алексей, он сам искал, кому бы сдаться в плен. Но по всему было ясно, что он – диверсант. По сломанным ушам, по позывному Хакер, по четырем батареям для рации в рюкзаке. Но Ули с напарником отнеслись к нему цивилизованно, раз была возможность так отнестись.
Потом они перебрались в Курахово, там Ули работал «ногами», доставлял продукты и боеприпасы бойцам, провожал на позиции штурмовиков. Но как-то он возвращался из рейда, и его атаковала птица, сделала три сброса в метре от него и последний – в 50 см. Ули прикрыл рукой с автоматом лицо и шею и тем спасся – осколок попал в руку. Он побежал в гараж, тот стоял в 150 метрах, и за его бегом наблюдали товарищи, от волнения им казалось, что он слишком долго бежит. В гараже с него стали стягивать бронежилет, ранец, чтобы посмотреть, где ранен. Но его даже не оглушило. Теперь Ули говорит, что под Курахово самое ожесточенное сопротивление оказывали группы, в которых были наемники, особенно поляки. А группы, где только украинцы, легко сдавались в плен, зная, что русские примут их «цивилизованно». Польских наемников, отказывавшись сдаться, приходилось доводить до выбранного ими неизбежного финала.
Весной на том же направлении в зарослях его снова атаковали птицы. Он спрятался в кустах поглубже, но ему перебило ноги, первые 15 минут он не чувствовал боли на адреналине, а потом уже дохромал бегом до деревьев, спрятался и увидел, что осколок – еще и в плече. Ули рассказал, что в тот момент почувствовал себя Цезарем, умевшим делать несколько дел одновременно – он оказывал себе первую медпомощь и одновременно маскировал ветками «гнездо». Его товарищи стояли неподалеку и пытались до него добежать. «Не смейте!» – периодически кричал из-под веток Ули, зная, что дорога к нему слишком опасна. «Не вздумайте меня эвакуировать, – повторил он по рации. – Только потери будут лишние, а я уже, наверное, всё…». Но Ули повезло, «тупые» птицы не нашли его, хотя рыскали по полю. И товарищи не стали его слушать, через час забежали к нему.
Раненый Ули ездил на коляске и шутил, что вот такой он – таксист, новый транспорт освоил. Теперь, наверное, вернется в такси. И этот текст был описан не для того, чтобы изменить отношение к миграционному вопросу, а чтобы показать – если нам и нужны приезжие, то такие, как Уланбек.
