Саммит на Аляске между Путиным и Трампом завершился. Западные СМИ утверждают, что «Путин выиграл, Трамп проиграл», но остаются вопросы: действительно ли это так и какие выводы важны по итогам встречи
На эти вопросы мы попросили ответить доктора политических наук, первого министра госбезопасности ДНР и политического обозревателя Царьграда Андрея Пинчука:
«Да, конечно, Путин выиграл. Потому что что такое победа? Победа — это преодоление определенной проблемы. С момента начала СВО западное сообщество четко, ясно и недвусмысленно выработало тактику в отношении России, и даже стратегию. Сводилась она к накачке и усилению военного потенциала Украины и одновременно к комплексу мер по ослаблению России. Одним из важных элементов этого комплекса мер была политическая изоляция России и ряд экономических санкций, который обескровливают, фактически обезжиривают Россию и не дают ей возможности наращивать военный потенциал и, соответственно, достигать военной победы. В этом смысле изоляция Путина — это не изоляция человека, который кому-то нравится, а кому-то не нравится. Это конкретный прикладной инструмент достижения западной цели. С этой точки зрения действия Трампа наносят удар в первую очередь по западной глобалистской стратегии в целом, потому что они не дают возможности последовательно принуждать Россию к миру на западных условиях, фактически к российскому глобальному поражению.Проиграл ли Трамп в этой связи? Трамп оказался в ситуации, когда он принял страну с некими установками, в частности по России и Украине, которые противоречат его собственным взглядам. Трамп — государственник, а борьба с Россией ведется с позиций глобализма. В этом смысле у нас конфликт не с США как таковым. Определенное глобалистское сообщество просто использует США как наиболее сильный западный ресурс государственного управления. Но это не является синонимом США как государства. И в этом смысле Трамп борется со своими политическими врагами, которые установили в том числе эту логику противостояния с Россией. Поэтому, конечно, Трамп не проиграл.
Напоминаю, что их участники изначально заявили: никаких документов подписано не будет и не планируется. То есть если бы на столе находился проект какого-то документа, соглашения, сделки, декларации, так называемый парафированный документ, и он бы не был подписан, это было бы сорванным политическим мероприятием. Но когда нам перед переговорами говорят, что документов не будет, а потом кто-то начинает сокрушаться на тему того, что ничего не подписано, у таких людей что-то произошло с логикой. Ничего и не могло быть подписано.»
